Мужской клуб изнутри
Oct. 1st, 2010 11:52 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
melbaЗанесло нас тут в очень любопытное место, из тех, что обычно скрыты от глаз посторонних. Это место – один из трех главных мельбурнских клубов для джентльменов.
Для начала – немного истории. Джентльменские клубы зародились, как можно догадаться по названию, в Англии и достигли пика своей популярности к концу 19 века. Статус джентльмена требовал обязательного членства в одном из клубов, и для высших слоев общества – аристократии и верхушки среднего класса – эти заведения были, по сути, вторым домом. В богато обставленных комнатах можно было расслабиться (отсутствие дам благотворно сказывалось на процессе расслабления), поужинать, пообщаться с друзьями, а при желании – и переночевать. Подобный стиль жизни, надо думать, оставлял жёнам мало шансов лицезреть своих богатых и важных мужей, так что «симптом жены нового русского» имеет давнюю историю.
В Австралии джентльменские клубы появились раньше, чем созрели сами местные джентльмены. Старейший и самый престижный мельбурнский клуб, незатейливо названный Мельбурнским клубом (The Melbourne Club), был основан в 1838 году, когда поселению исполнилось лишь три года, и состоял в основном из молодых скваттеров – то есть, натурально, фермеров-овцеводов. Ранние годы существования клуба были отмечены такими не-джентльменскими развлечениями, как кулачные бои, дуэли, пьянки и ночные хулиганства. По мере того, как город рос, взрослело и общество, и вскоре Мельбурнский клуб стал почти таким же респектабельным и снобским, как его лондонские собратья.
Эта фотография, изображающая членов клуба в 1870-х, снабжена красноречивой подписью: «Важные люди своего времени».
Постоянное здание для клуба было построено в 1858 году на самой модной улице города – Коллинз-стрит. В нем, как считают некоторые, и поныне вершатся судьбы страны. Так или иначе, весь цвет австралийского истэблишмента собирается здесь, чтобы, как в прежние времена, отдохнуть и пообщаться с равными себе.
Мельбурнский клуб в 1880-е...
...и сто лет спустя.
Правила в клубе поистине драконовские: все его члены связаны обетом молчания по поводу всего, что происходит внутри этого строгого здания в неоренессансном стиле. Вступить в клуб можно только по приглашению кого-либо из его членов, причем остальные имеют право отклонить кандидатуру. По традиции, бедолага, предложивший на рассмотрение столь неудачного кандидата, после голосования должен тихо покинуть клуб – навсегда. Исполняется ли это правило сегодня, не могу сказать. Зато успешно исполняется другое: никаких женщин. Феминистки могут до посинения требовать себе равных прав, но ортодоксальные мужские клубы по-прежнему держат оборону.
Дамы, впрочем, не остаются в долгу: женский клуб «Лицей» (Lyceum Club) находится в непосредственном соседстве с Мельбурнским. Образовался он в 1912 году, а до этого существовал как общество женщин-журналисток. Члены «Лицея» принадлежали к артистическим, научным и литературным кругам, и клуб имел огромную популярность у передовых женщин своего времени. Затем последовал упадок, вызванный Второй мировой войной, но клуб успешно реабилитировался и действует по сей день, объединяя, главным образом, пожилых дам из академической среды.
Но вернемся к нашим джентльменам. При Мельбурнском клубе имеется частный сад, огороженный высокими глухими стенами. Он изредка открывается для публики – в последний раз это было в 2008 году. В саду растут три громадных лондонских платана (это гибрид чинары и платана американского), одному из которых более ста лет. Фотографий сада, как и клубных интерьеров, практически не найти: обет молчания распространяется и на них.
Эти снимки были сделаны в 1930-е.
Вид со спутника. В одном из зданий, примыкающих к саду, как раз и находится «Лицей».
Другой старый клуб Мельбурна – Австралийский (The Australian Club) – появился в 1878 году и предназначался почти исключительно для торговцев, которым не было места в Мельбурнском клубе (контингент последнего в то время составляли скваттеры, чиновники и образованные специалисты). Позже к торговцам стали присоединяться и богатые фермеры – австралийская аристократия. Сейчас, надо думать, состав там несколько более разнообразный. А вот здание все то же – номер 100 по Уильям-стрит.
Тот клуб, где были мы, – «Атеней» (The Athenaeum Club; не путать с просто Атенеем) – существует с 1868 года и отличается от описанных выше более либеральными нравами. В его уставе образца позапрошлого века было всего двадцать правил (которые, помимо прочего, запрещали приводить с собой детей и собак), а его члены обращались друг к другу не по фамилии, а по имени и даже придумывали прозвища. Изначально клуб задумывался как место общения «порядочных и интеллигентных людей», которые, невзирая на классовые различия, могли бы обсуждать науку и литературу (отсюда название: Афина – покровительница знаний и искусств). Но настоящая богема тусовалась в клубе «Йорик», ныне почившем, а «Атеней» стал пристанищем бизнесменов и образованных специалистов, которым хотелось более свободной атмосферы, чем у других. Здесь не проводили унизительных голосований с помощью белых и черных шариков, когда одного голоса против достаточно, чтобы отклонить нового кандидата (это так и называется – blackballing). Решение выносил комитет.
Характер клуба хорошо иллюстрируется следующей историей. В 1891 году «Атеней» переехал в новое здание по соседству с Блок-аркадой (сейчас оно является частью аркады). В честь новоселья устроили пирушку, на которую были приглашены и дамы – супруги членов клуба. Жест по тем временам неслыханный: в Мельбурнском и Австралийском такого себе не позволяли. Банкет был роскошный, веселились всю ночь напролет. Не осталось ни одной свободной колоды карт, а в бильярдной зависали до пяти утра – хотя, как замечает биограф, большинство игроков находились уже в том состоянии, когда шары двоятся. Кто-то из членов клуба стащил бутылку шампанского и отнес на кухню поварам, хотя такие вещи были строжайше запрещены уставом. А другого джентльмена под утро обнаружили мирно спящим на унитазе.
По традиции, лорд-мэры Мельбурна и губернаторы Виктории вступали именно в «Атеней». Однако после того, как в Австралии появились женщины-губернаторы, у джентльменов случился разрыв шаблона. В 2008 году это вызвало нешуточную войну в «Атенее»: многие из его членов требовали снять правило, запрещающее вступать в клуб женщинам, но председатель был категорически против. «Это не обсуждается», – сказал он. Вопреки этому заявлению, вопрос всплыл на парламентском обсуждении в прошлом году. Порешили, что если частным клубам хочется оставаться однополыми, то нет нужды заставлять их менять традиции.
«Атеней» несколько раз менял адрес, всегда оставаясь, впрочем, в пределах одной улицы. Сейчас он находится в доме 83-87 по Коллинз-стрит (к слову, никаких опознавательных табличек на дверях таких заведений вы не увидите: кому надо, тот и так знает).
Туда мы и приехали в среду вечером, чтобы принять участие в ежегодной встрече общества под названием «Друзья Мельбурнского симфонического оркестра» (фан-клуб, в общем %). Не могу сказать, что объединяет руководство «Атенея» с оркестром, но, судя по рассказам очевидцев, клуб охотно и с завидной регулярностью пускает меломанов в свои частные владения.
Фотографировали мы мало: были предположения, что любую съемку запретят, поэтому мы взяли только мыльницу. Вопреки ожиданиям, всем было пофиг, но в условиях довольно темных интерьеров мыльницей особо не поснимаешь. Ладно, будем иметь в виду на будущее.
Гостей встречали со всем радушием, тут же, не сходя с места, предлагали выпить и рьяно следили, чтобы никто не чувствовал себя одиноким. Нас представили приятной паре, и мы очень мило побеседовали, пока удар гонга не возвестил начало ужина. Увы, в столовой наши пути разошлись: всех гостей прикрепили к разным столам в произвольном порядке.
Интерьеры клуба не поражают богатством, но выглядят солидно – то есть, именно так, как должен выглядеть респектабельный старый клуб.
Фанаты оркестра были представлены почти исключительно бабульками и дедульками. Практически все наши ровесники оказались музыкантами оркестра – их на ужине присутствовало с десяток.
Помимо ужина (вполне приличная ресторанная еда) гостей потчевали беседой-интервью с канадским скрипачом Джеймсом Энесом (James Ehnes), который дает несколько концертов с МСО нынешней весной (на один из них мы ходили на прошлой неделе). А за десертом провели благотворительную лотерею. Мы, правда, ничего не выиграли, но все равно прикольно.
Еще пара деталей касательно клуба. Везде, куда ни падает взгляд, – изображения логотипа в виде богини Афины: на ручках дверей, в лифте и на спинках обеденных стульев. На стенах – множество картин местных художников: как позапрошлого века, так и ультрасовременных. Некоторые имена мне даже знакомы. Картины, как я поняла, настоящие, не копии.
Это работа мельбурнской художницы Доры Уилсон (1883–1946). На картине, между прочим, изображен сам клуб – именно нынешнее здание.
Несмотря на тот факт, что клуб мужской, дамский туалет в нем имеется – добротный такой туалет, с бархатным диваном в предбаннике и кремами около раковин.
Сегодня, как и много лет назад, в «Атенее» можно с шиком переночевать – спальни, по нашим предположениям, находятся на верхних этажах, куда мы лезть не решились. Одним словом, современный джентльмен пользуется всеми привилегиями, какие были у респектабельной клубной публики лет 150 назад. Мне как ретрограду существование таких островков прошлого очень по душе, и я счастлива, что смогла заглянуть одним глазком в этот удивительный мир.
Для начала – немного истории. Джентльменские клубы зародились, как можно догадаться по названию, в Англии и достигли пика своей популярности к концу 19 века. Статус джентльмена требовал обязательного членства в одном из клубов, и для высших слоев общества – аристократии и верхушки среднего класса – эти заведения были, по сути, вторым домом. В богато обставленных комнатах можно было расслабиться (отсутствие дам благотворно сказывалось на процессе расслабления), поужинать, пообщаться с друзьями, а при желании – и переночевать. Подобный стиль жизни, надо думать, оставлял жёнам мало шансов лицезреть своих богатых и важных мужей, так что «симптом жены нового русского» имеет давнюю историю.
В Австралии джентльменские клубы появились раньше, чем созрели сами местные джентльмены. Старейший и самый престижный мельбурнский клуб, незатейливо названный Мельбурнским клубом (The Melbourne Club), был основан в 1838 году, когда поселению исполнилось лишь три года, и состоял в основном из молодых скваттеров – то есть, натурально, фермеров-овцеводов. Ранние годы существования клуба были отмечены такими не-джентльменскими развлечениями, как кулачные бои, дуэли, пьянки и ночные хулиганства. По мере того, как город рос, взрослело и общество, и вскоре Мельбурнский клуб стал почти таким же респектабельным и снобским, как его лондонские собратья.
Эта фотография, изображающая членов клуба в 1870-х, снабжена красноречивой подписью: «Важные люди своего времени».
Постоянное здание для клуба было построено в 1858 году на самой модной улице города – Коллинз-стрит. В нем, как считают некоторые, и поныне вершатся судьбы страны. Так или иначе, весь цвет австралийского истэблишмента собирается здесь, чтобы, как в прежние времена, отдохнуть и пообщаться с равными себе.
Мельбурнский клуб в 1880-е...
...и сто лет спустя.
Правила в клубе поистине драконовские: все его члены связаны обетом молчания по поводу всего, что происходит внутри этого строгого здания в неоренессансном стиле. Вступить в клуб можно только по приглашению кого-либо из его членов, причем остальные имеют право отклонить кандидатуру. По традиции, бедолага, предложивший на рассмотрение столь неудачного кандидата, после голосования должен тихо покинуть клуб – навсегда. Исполняется ли это правило сегодня, не могу сказать. Зато успешно исполняется другое: никаких женщин. Феминистки могут до посинения требовать себе равных прав, но ортодоксальные мужские клубы по-прежнему держат оборону.
Дамы, впрочем, не остаются в долгу: женский клуб «Лицей» (Lyceum Club) находится в непосредственном соседстве с Мельбурнским. Образовался он в 1912 году, а до этого существовал как общество женщин-журналисток. Члены «Лицея» принадлежали к артистическим, научным и литературным кругам, и клуб имел огромную популярность у передовых женщин своего времени. Затем последовал упадок, вызванный Второй мировой войной, но клуб успешно реабилитировался и действует по сей день, объединяя, главным образом, пожилых дам из академической среды.
Но вернемся к нашим джентльменам. При Мельбурнском клубе имеется частный сад, огороженный высокими глухими стенами. Он изредка открывается для публики – в последний раз это было в 2008 году. В саду растут три громадных лондонских платана (это гибрид чинары и платана американского), одному из которых более ста лет. Фотографий сада, как и клубных интерьеров, практически не найти: обет молчания распространяется и на них.
Эти снимки были сделаны в 1930-е.
Вид со спутника. В одном из зданий, примыкающих к саду, как раз и находится «Лицей».
Другой старый клуб Мельбурна – Австралийский (The Australian Club) – появился в 1878 году и предназначался почти исключительно для торговцев, которым не было места в Мельбурнском клубе (контингент последнего в то время составляли скваттеры, чиновники и образованные специалисты). Позже к торговцам стали присоединяться и богатые фермеры – австралийская аристократия. Сейчас, надо думать, состав там несколько более разнообразный. А вот здание все то же – номер 100 по Уильям-стрит.
Тот клуб, где были мы, – «Атеней» (The Athenaeum Club; не путать с просто Атенеем) – существует с 1868 года и отличается от описанных выше более либеральными нравами. В его уставе образца позапрошлого века было всего двадцать правил (которые, помимо прочего, запрещали приводить с собой детей и собак), а его члены обращались друг к другу не по фамилии, а по имени и даже придумывали прозвища. Изначально клуб задумывался как место общения «порядочных и интеллигентных людей», которые, невзирая на классовые различия, могли бы обсуждать науку и литературу (отсюда название: Афина – покровительница знаний и искусств). Но настоящая богема тусовалась в клубе «Йорик», ныне почившем, а «Атеней» стал пристанищем бизнесменов и образованных специалистов, которым хотелось более свободной атмосферы, чем у других. Здесь не проводили унизительных голосований с помощью белых и черных шариков, когда одного голоса против достаточно, чтобы отклонить нового кандидата (это так и называется – blackballing). Решение выносил комитет.
Характер клуба хорошо иллюстрируется следующей историей. В 1891 году «Атеней» переехал в новое здание по соседству с Блок-аркадой (сейчас оно является частью аркады). В честь новоселья устроили пирушку, на которую были приглашены и дамы – супруги членов клуба. Жест по тем временам неслыханный: в Мельбурнском и Австралийском такого себе не позволяли. Банкет был роскошный, веселились всю ночь напролет. Не осталось ни одной свободной колоды карт, а в бильярдной зависали до пяти утра – хотя, как замечает биограф, большинство игроков находились уже в том состоянии, когда шары двоятся. Кто-то из членов клуба стащил бутылку шампанского и отнес на кухню поварам, хотя такие вещи были строжайше запрещены уставом. А другого джентльмена под утро обнаружили мирно спящим на унитазе.
По традиции, лорд-мэры Мельбурна и губернаторы Виктории вступали именно в «Атеней». Однако после того, как в Австралии появились женщины-губернаторы, у джентльменов случился разрыв шаблона. В 2008 году это вызвало нешуточную войну в «Атенее»: многие из его членов требовали снять правило, запрещающее вступать в клуб женщинам, но председатель был категорически против. «Это не обсуждается», – сказал он. Вопреки этому заявлению, вопрос всплыл на парламентском обсуждении в прошлом году. Порешили, что если частным клубам хочется оставаться однополыми, то нет нужды заставлять их менять традиции.
«Атеней» несколько раз менял адрес, всегда оставаясь, впрочем, в пределах одной улицы. Сейчас он находится в доме 83-87 по Коллинз-стрит (к слову, никаких опознавательных табличек на дверях таких заведений вы не увидите: кому надо, тот и так знает).
Туда мы и приехали в среду вечером, чтобы принять участие в ежегодной встрече общества под названием «Друзья Мельбурнского симфонического оркестра» (фан-клуб, в общем %). Не могу сказать, что объединяет руководство «Атенея» с оркестром, но, судя по рассказам очевидцев, клуб охотно и с завидной регулярностью пускает меломанов в свои частные владения.
Фотографировали мы мало: были предположения, что любую съемку запретят, поэтому мы взяли только мыльницу. Вопреки ожиданиям, всем было пофиг, но в условиях довольно темных интерьеров мыльницей особо не поснимаешь. Ладно, будем иметь в виду на будущее.
Гостей встречали со всем радушием, тут же, не сходя с места, предлагали выпить и рьяно следили, чтобы никто не чувствовал себя одиноким. Нас представили приятной паре, и мы очень мило побеседовали, пока удар гонга не возвестил начало ужина. Увы, в столовой наши пути разошлись: всех гостей прикрепили к разным столам в произвольном порядке.
Интерьеры клуба не поражают богатством, но выглядят солидно – то есть, именно так, как должен выглядеть респектабельный старый клуб.
Фанаты оркестра были представлены почти исключительно бабульками и дедульками. Практически все наши ровесники оказались музыкантами оркестра – их на ужине присутствовало с десяток.
Помимо ужина (вполне приличная ресторанная еда) гостей потчевали беседой-интервью с канадским скрипачом Джеймсом Энесом (James Ehnes), который дает несколько концертов с МСО нынешней весной (на один из них мы ходили на прошлой неделе). А за десертом провели благотворительную лотерею. Мы, правда, ничего не выиграли, но все равно прикольно.
Еще пара деталей касательно клуба. Везде, куда ни падает взгляд, – изображения логотипа в виде богини Афины: на ручках дверей, в лифте и на спинках обеденных стульев. На стенах – множество картин местных художников: как позапрошлого века, так и ультрасовременных. Некоторые имена мне даже знакомы. Картины, как я поняла, настоящие, не копии.
Это работа мельбурнской художницы Доры Уилсон (1883–1946). На картине, между прочим, изображен сам клуб – именно нынешнее здание.
Несмотря на тот факт, что клуб мужской, дамский туалет в нем имеется – добротный такой туалет, с бархатным диваном в предбаннике и кремами около раковин.
Сегодня, как и много лет назад, в «Атенее» можно с шиком переночевать – спальни, по нашим предположениям, находятся на верхних этажах, куда мы лезть не решились. Одним словом, современный джентльмен пользуется всеми привилегиями, какие были у респектабельной клубной публики лет 150 назад. Мне как ретрограду существование таких островков прошлого очень по душе, и я счастлива, что смогла заглянуть одним глазком в этот удивительный мир.
